Форрест гамп смысл, Чему учит «Форрест Гамп»?
Спустя время Дженни признаётся Форресту, что у него есть сын. Но ведь дарование может проявляться и в этом: в умении безошибочно опознавать материал, запрашиваемый аудиторией именно сейчас, а не послезавтра. Фильм стал феноменом — огромным коммерческим хитом и краеугольным камнем современной культуры, что весьма удивительно, если смотреть на все из сегодняшнего дня. В повторный прокат с 13 февраля выходит «Форрест Гамп» Роберта Земекиса. Заказать обратный звонок.
Форрест не зацикливается на самоанализе и не позволяет сомнениям мешать ему действовать.
Его уверенность в себе и отсутствие сомнений становятся мощным катализатором успеха. Он не анализирует каждый шаг, не боится ошибиться и не позволяет страху управлять его действиями.
Какие еще великие фильмы сняты по книгам? Специально для читателей журнала открываем бесплатный доступ ко всем саммари по промокоду BLOG Подробнее о том, как жить в реалити-шоу и не подозревать об этом, рассказываем в статье: В чем смысл фильма «Шоу Трумана»? Промокод WX Получить купон. Делитесь сторис и получайте скидки! Условия акции: 1. Выложите фото или видео с отметкой нашего аккаунта artforintrovert, только так мы увидим ваши сторис; 2.
Мы пришлем вам сообщение с промокодом; 4. Скидки можно получать за каждое посещение! Описание процесса передачи данных:. Соединение с платежным шлюзом и передача информации осуществляется в защищенном режиме с использованием протокола шифрования SSL. Настоящий сайт поддерживает битное шифрование. Введенная информация не будет предоставлена третьим лицам за исключением случаев, предусмотренных законодательством РФ.
Проведение платежей по банковским картам осуществляется в строгом соответствии с требованиями платежных систем МИР, Visa Int. Возврат билета. Сегодня «Форрест Гамп» воспринимается уже не просто как еще один фильм, восстанавливающий в правах так называемых иных — социальные группы, которые даже сегодня не везде могут вести полноценный образ жизни.
И не как картина о пресловутой американской мечте и даже не как сказка о том самом дурачке.
Сегодня «Форрест Гамп» — в первую очередь ода целеустремленности и самоорганизации, лучший бизнес-тренер среди возможных, который всего за 2,5 часа доходчиво вложит любому в голову простую, но очень важную мысль, что увлеченность любимым делом, помноженная на бытовую и профессиональную смелость, способна свернуть любые горы. Основная характеристика Гампа, на которую почему-то мало кто обращает внимание, — его маниакальная работоспособность, а также игнорирование такой психологической особенности, как самооценка.
Первая помогает ему в спорте. Он становится звездой студенческой футбольной команды не потому, что обладает талантом, а потому, что бегает каждый день и ему это нравится. Он превращается в очень сильного игрока в настольный теннис, потому что постоянно в него играет, даже когда у него нет спарринг-партнера. То есть возводит в абсолют прописную спортивную истину: успеха может добиться любой, если будет посвящать все свободное время тренировкам. Вторая черта помогает ему, скажем так, в профессиональной деятельности.
Во Вьетнаме он спасает лейтенанта Дэна не потому, что их связывают какие-то особенные отношения хотя и это тоже , а потому, что не задумывается, что на поле боя можно бросить товарища. Форрест открывает креветочный бизнес, не зная о нем ничего, но отсутствие малейшего сомнения при запуске бизнеса вместе с той самой работоспособностью в итоге разворачивает к нему и его конторе лицо фортуны. То же самое можно сказать и про акции компании Apple. В спорте есть такое выражение «Везет тому, кто везет».
И Форрест Гамп, лишенный из-за не самого высокого интеллекта привычных человеческих сомнений, человек, принимающий почти все за чистую монету, оказывается единственным героем, который может изменить свою судьбу.
Он, сам того не подразумевая, каждодневным трудом и чистыми помыслами в итоге оказывается наделен очень редким качеством — способностью выстраивать собственную жизнь без оглядки по сторонам. Остальные — от Дженни до лейтенанта Дэна — слишком часто задумываются о своих мечтах, слишком часто сомневаются в дальнейших шагах, поэтому так часто ошибаются.
Конечно, Земекис и Рот упрощают многие моменты, некоторые — особенно усиливают, почти всегда — чтобы ни в коем случае не упустить чуть сказочный тон повествования.
В жизнь Гампа сегодня сложно поверить. Военные заслуги, карьера студенческой спортивной звезды, затем — встреча с президентами, звездами, далее — успешный бизнес и состояние. Потому что на самом деле обе эти ленты наглядно продемонстрировали, сколь многое может извлечь даже из мелкотравчатой беллетристики режиссер, для которого подобная словесность остается не более как первотолчком, поводом, чтобы создать нечто по-своему уникальное.
И если книжка, указанная в титрах, притягивала лишь занимательностью, да и то относительной, киноверсия становится в массовом восприятии искусством без всяких оговорок. А натяжки, мелодраматические штампы, даже привкус шаблонности — все это если и не преодолено экранизаторами, то спрятано до того талантливо, что уже не распознается теми, кто рыдает, следя за развертывающейся на экране историей Форреста Гампа, или утирает глаза, внимая истории Оскара Шиндлера, экранизированной полтора года назад.
Я не выдумал этого обливающегося слезами зрителя, я знаю, как его — вернее их — зовут. Они сами публично описали свои волнения: Александр Генис — делясь впечатлением от «Форреста Гампа», Дмитрий Быков — рассказывая читателям, какое действие произвел на него «Список Шиндлера». А уж если критики, да и к тому же любители щегольнуть собственной язвительностью, так расчувствовались, что должен испытывать обыкновенный киноман, тем более человек, выбирающийся в кино от случая к случаю.
Для него, разумеется, тут событие, рождение современной классики, потрясающие шедевры и тому подобное. Иронизируйте сколько угодно или, если оскорблены профанацией великих тайн, возмущайтесь и обличайте, все равно было бы глупостью отрицать, что в кинематографическом мире произошло событие. Даже два события, разделенных кратким сроком.
Хотя надо сразу внести уточнение: при схожести впечатления, оставленного картинами Спилберга и Земекиса, если об этом судить по массовому отклику, сами картины совершенно разные. Не только по темам и по эстетике. Даже по исходной установке, по цели, которой каждая из них стремится достичь.
Не суть важно, что получилось из чрезвычайно амбициозных намерений, важна сама их амбициозность. Спилберг доказывал, что метафизические категории волнуют его больше, чем ужасы, производимые акулой, и под силу его искусству не меньше, чем экзотика с динозаврами. Голливуд убеждал, что нет европейской монополии на серьезное, а главное, сложное искусство.
Сложное по материалу, сложное и по художественному языку, сколько бы ни распознавалось знакомых клише за этой выпячиваемой эзотеричностью. Доминирующее побуждение создателей «Форреста Гампа» совершенно иное: простота.
Тут всемерно подчеркивают ординарность и проблематики, и вкладываемых в этот сюжет обобщающих смыслов, а клише постоянно на виду, и конечно, они выделены с намерением. Все направлено к тому, чтобы присутствовала узнаваемость происходящего, а между залом и экраном не слабела интимная доверительность. Выстоявшим очередь в кинотеатр все должно быть понятно до последней мелочи и так близко, словно свершения и горести Форреста Гампа — это их собственный удел.
Словно все это случилось с ними самими или с кем-то прекрасно им известным, как близкие родственники, как сослуживцы, как соседи, которых годами встречаешь на улице в один и тот же час, возвращаясь с работы. И в самом деле, хотя заглавный персонаж представлен чуточку экстравагантным этой подсказкой прекрасно пользуется Том Хэнкс, создавая характер обаятельного чудака , перед нами проходит на редкость безыскусная повесть.
Причем она очень прочно вписана в социальную хронику Америки последних 40 лет. На экране Кеннеди, и Линдон Джонсон, и Никсон — это чудеса компьютерной графики, создающей реальное впечатление, что Гамп и правда говорит с ними всеми. На экране беспорядки, начавшиеся с введением закона о десегрегации школ в родной герою Алабаме, и бои среди вьетнамских джунглей, и коммуны хиппи на центральных площадях американских мегаполисов.
Словом, с массой характерных примет запечатленное время. Еще не окаменевшая, даже не отодвинувшаяся в прошлое история буквально обволакивает зрителя. А герой словно вытолкнут на поверхность из ее неостывших недр. И даже когда перед нами эпизоды его сугубо частного существования, все равно он воспринимается только вместе с историческим действом, где Гамп не свидетель, но участник.
Причем самый что ни на есть рядовой. Вот что особенно важно. Так уж получается, что трижды этому рядовому участнику выпадает посетить Белый дом, побеседовать с первыми лицами страны, но вообще-то Форрест ничуть не протагонист исторической драмы. Он просто подхвачен потоком, где многое перемешалось — трагедия и фарс, величественное и ничтожное, целенаправленность и хаос.
Целенаправленность все-таки преобладает, это, без всяких натяжек, коренная идея фильма. Показывают судьбу обыкновенного американца и ведут разговор о фундаментальных американских ценностях, а они не могут быть поставлены под вопрос. Во всяком случае, не в голливудской картине, откровенно рассчитывающей на внимание и признание миллионной аудитории. Допустима необидная ирония, легкая насмешка, подтрунивание, но сколько-нибудь заметная отчужденность от этих ценностей, от этих верований, без которых немыслим американский социум, потребовала бы все радикальным образом переделать в пленительно незамысловатом фильме, вовсе не страшащемся, что рассказанная в нем простая история окажется упрощением Истории.
Именно это и происходит, когда эпизод за эпизодом, нередко впадая в явную иллюстративность и заданность, нам доказывают, что сложности и заключения, выпадающие герою, — словно испытания, посланные самой Америке, а значит, все у Форреста кончится хорошо, потому что все и всегда кончается хорошо для этой уникальной страны, как бы ей тяжело ни приходилось. По отношению к «одноэтажной Америке», когда-то описанной Ильфом и Петровым, этот герой, что называется, плоть от плоти и кость от кости, пусть поначалу он и кажется гадким утенком — неловкий, застенчивый, тяжело переступающий в своих ортопедических ботинках.
